Денис Гончарёнок – десятикратный чемпион мира, шестикратный чемпион Европы, мастер спорта международного класса, победитель Первых Всемирных игр боевых искусств, был признан в 2006 году лучшим бойцом чемпионата мира. Он встретился после международного турнира ММА с журналистом «Дорогого удовольствия» Еленой Виноградовой.
– Денис, Вы из обычной семьи?
– Да, абсолютно.
– Как ваши родители заметили, что вас не в творческую студию нужно отдать, а в спортивную секцию?
– Родители меня отдавали в разные кружки. Я и на баяне играл, и вышивал крестиком, и на выжигание ходил. Мы жили очень скромно. В общежитии в городе Осиповичи Могилёвской области в Белоруссии. Там в подвальном этаже было очень много кружков. Я посетил почти все. Даже в музыкальную школу меня водили.
– Не пошло?
– Нет, конечно. Но единоборства – это самое последнее, куда меня бы записали. А меня туда и не записывали.
– Это был первая спортивная секция в вашей жизни? Почему именно смешанные единоборства?
– Это вообще была секция по рукопашному бою. Пробовал я, конечно, и футбол – играли в школе, во дворе. В единоборства я пришёл сам, потому что я дрался во дворе раз по 20 в день.
– Надо было куда-то энергию девать?
– Я не понимал, что это лишняя энергия, мне просто нравились этот драйв, соперничество. Когда мне было девять лет, я наблюдал из окна, как борцы в кимоно всей командой бегали рядом кроссы, мне они очень нравились. Я пришёл в зал и попросился у тренера заниматься. Выяснилось, что тренировки платные. Мама хотела, чтобы я хорошо учился, а не дрался, – мои драки и так разнимали почти каждый день. Конечно, она не дала мне денег. Я был очень расстроен. Я подкараулил тренера, сказал, что нет денег, но очень хочу заниматься, и сообщил, что смогу побить по очереди всех ребят из секции. Тренер разрешил мне прийти на следующий день. Так я попал в секцию, потренировался пару недель, выступил на городских соревнованиях и, естественно, их выиграл. Причём выиграл у тех, кто уже по году занимался.
– Это всё ваша целеустремлённость? Не каждый ребёнок, которому отказали, найдёт в себе силы попросить ещё раз.
– Я был к этому готов: у меня была подготовительная школа в общежитии – как только выходишь за дверь, попадаешь в другой мир, в какое-то гетто. Приходилось драться со всеми… И когда я те соревнования выиграл, тренер разрешил мне заниматься бесплатно. Увидел во мне потенциал.
– Скажите, мама была не против?
– Нет, была не против. Тем более родители мне не дали денег на тренировки, а я занял первое место и получил приз в виде довольно крупной суммы. Её бы хватило, чтобы оплатить занятия месяца за 3–4. Так я начал заниматься. А дальше уже, как говорится, попёрло. Мне это понравилось. Вместо школы я шёл в спортзал. Тренер понимал, что я в школе все равно ничему не научусь, если он меня сейчас прогонит.
– Вы ему, конечно, благодарны сейчас?
– Да, очень. Это мой первый тренер Сергей Гидулян. Мне нравилось, что мы с ребятами уезжали на соревнования, нас по три дня не было дома и мы не ходили в школу. Я постоянно привозил грамоты, медали домой. Мне это очень нравилось, появился азарт. Я почувствовал вкус победы, выигрыша.
– Этот успех дал вам толчок, чтобы вы занимались, выигрывали, ставили цели? Придерживались какой-то стратегии?
– Нет, в то время такого не было. Это сейчас уже всё настолько далеко зашло, что есть менеджеры, тренеры. А в те времена, 2000-х годах, мы просто занимались. Мой тренер видел, что я показываю результат, соревнования выигрываю, но он и не думал, что я стану мировой звездой. Самая важная для меня мотивация тогда – не ходить в школу. Для меня это было просто невыносимо: сидеть за партой и передвигаться стадом.
– Как же родители реагировали на ваши успехи?
– На самом деле никак. Не думалось, что это моё увлечение так надолго. Но я считаю, что это увлечение конкретно изменило мою судьбу. На соревнованиях то нос, то глаз, то бровь, то что-то ещё было подбито. Это естественно, что материнский инстинкт срабатывал. Поэтому мама и хотела, чтобы я шёл учиться. Поэтому я с родителями это не обсуждал, не спрашивал разрешения, а шёл и делал то, что нравилось, и показывал результат.
– Денис, вот вы маленький мальчик, вы выступаете, завоёвываете призовые места. С девяти до 15 лет у вас идёт становление личности, спортсмена. Но ведь и поражения были?
– Для меня поражение – это всегда была очень большая трагедия. Переживал я их достаточно сильно, потому что я проигрывал мало. На каждые 50 боёв я один раз мог проиграть.
– Когда у вас случился прорыв, когда вас заметили?
– Это было в 17 лет, весной, на чемпионате мира в Таиланде. Меня допустили на взрослый чемпионат мира. Для меня это было действительно очень круто!
– Он проходил Бангкоке? Чемпионат мира по тайскому боксу?
– Да. Это был 2006 год. На первом соревновании нам так вломили всем, кто был. Мы сделали выводы и начали очень много тренироваться.
– С тем же тренером?
– Да, с тем же тренером. Он у нас полностью самоучка, не понимал ничего в тайском боксе, и вот стали тренироваться как могли. Наш тренер придумал взять комбинации ударов из компьютерной игры, выписал их на плакатах и тренировал нас по ним. Так и тренировались, хотя там серии по пять ударов – такие сейчас не бьёт никто.
Это очень смешно, но у нас стало получаться. На следующем соревновании я победил. И мы все потом начали побеждать! А потом я выиграл местный чемпионат в Белоруссии, меня увидел тренер из Минска специализированный, у которого есть свои чемпионы мира, Европы.
– Кто это был?
– Это Дмитрий Борисович Пясецкий. Он меня увидел и пригласил тренироваться в Минске. Меня как раз допустили до чемпионата мира в Таиланде.
– Как это было?
– Я приехал на чемпионат и провёл там 5–6 боёв. Я выиграл все бои и получил личную награду лучшего бойца чемпионата мира.
Когда мы вернулись из Таиланда, меня в сборную Белоруссии сразу же взяли, потом в национальную сборную. С этого момента у меня уже пошло совсем всё в гору, я стал ездить по всем чемпионатам, выигрывать и получать награды.
Через два года – снова чемпионат мира, в Корее. Там я провёл очень серьёзные бои. Стал чемпионом мира. И на том же чемпионате мне тоже вручили звание лучшего бойца чемпионата мира.
– Денис, а своих детей вы бы в спорт отдали?
– Своим детям я бы дал возможность выбора, но в единоборство бы не отправил. Это очень жестокий спорт. Когда люди друг друга бьют, это очень тяжело. Футбол, например, очень травмоопасный, но это игровой вид спорта, а единоборство – это другое совсем. Кто этим не занимался, не поймёт.
– Скажите, в 18 лет произошёл прорыв, а что дальше?
– Я практически до конца своей карьеры шёл на этом уровне.
– Не ставили цели ещё выше?
– На Америку вы имели в виду? Нет. Вроде и можно было в какой-то определённый момент уйти из сборной в коммерческий промоушен, но я не ушёл, потому что особо меня никто не звал, были какие-то такие нелепые предложения, но мне была непонятна выгода. А менеджера у меня не было.
– Что же помогло выйти на новый уровень?
– В 2011 году я попал первый раз в Америку. И мне сделали бой с голландцем…
– И что же произошло после боя?
– Я тогда в очень драматичном бою победил, проигрывая бой. После этого я получил приглашение остаться. Потом был следующий бой, всё это затянулось, я провёл ещё несколько профессиональных боёв, даже на чемпионат мира съездил – и опять вернулся в Америку. Через три года ещё один яркий бой я провёл в Лас-Вегасе. Тогда мне тоже предлагали остаться, обещали сделать суперзвездой. Но не получилось. И я опять вернулся, прошёл ещё чемпионат мира, и ещё, и ещё, и так до 2017 года. Я выступал на всех этих чемпионатах мира, выигрывал на них, и потом мне уже просто начало надоедать это однообразие.
– Чем же вы занялись дальше?
– Во время пандемии я начал заниматься организацией турниров и провёл в Минске более десяти мероприятий. Я понял: зачем мне драться, если я могу организовывать соревнования? И больше получится заработать, и не травмироваться. Сейчас я собираюсь возглавить организацию, возобновить серии своих турниров и выступить в одном из них. Я хочу собрать у экранов любителей всех единоборств, поэтому у меня в турнире есть бои по боксу, ММА и кикбоксингу одновременно. В общем, планов много и все они мне очень нравятся.